Сивутя писал(а):
блин, ну, по логике с момента принятия должно быть. иначе ж....... тьма и хаос....
Просвещайся
ЗАЩИТА КОРПОРАТИВНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
В АРБИТРАЖНОМ СУДЕ
В.И. ДОБРОВОЛЬСКИЙ
Проблема 11. Правовые последствия признания
решений общего собрания акционеров (участников)
недействительными
Законодательство РФ не подразделяет решения собраний акционеров (участников) на:
- не имеющие юридической силы с момента их принятия (например, принятые в отсутствие кворума или с нарушением компетенции);
- утрачивающие юридическую силу с момента вступления в законную силу решения суда о признании таких решений недействительными.
Таким образом, остаются открытыми вопросы:
- с какого момента решения собрания утрачивают силу - с момента вступления в силу решения суда о признании их недействительными или решения, признанные недействительными судом, не имеют юридической силы с момента их принятия;
- считается ли выраженной воля общества на принятие решения (например, о назначении директора, о совершении крупной сделки), если такое решение признано судом недействительным;
- если в таком случае воля общества считается невыраженной, то являются ли недействительными все сделки, совершенные на основании такого решения?
В соответствии с п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19 о некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" в случаях, когда стороны, участвующие в рассматриваемом судом споре, ссылаются в обоснование своих требований или возражении по иску на решение общего собрания акционеров, при этом судом установлено, что данное решение принято с нарушением компетенции общего собрания (пункт 3 статьи 48 Закона), в отсутствие кворума для проведения общего собрания или принятия решения (пункты 2, 4 статьи 49 и пункты 1 - 3 статьи 58 Закона) либо по вопросам, не включенным в повестку дня собрания (пункт 6 статьи 49 Закона), суд должен, независимо от того, было оно оспорено кем-либо из акционеров или нет, оценить такое решение как не имеющее юридической силы и разрешить спор, руководствуясь нормами закона.
Высший Арбитражный Суд РФ выделил конкретно только три существенных нарушения, т.е. определил закрытый, исчерпывающий перечень, позволяющий сразу определить ничтожность решения собрания, т.е. установить, что оно не имеет юридической силы с момента его принятия.
Из постановления ФАС Дальневосточного округа от 1 декабря 2003 г. по делу N Ф03-А51/03-1/2954 усматривается, что суд отказал в иске акционеру о признании недействительным решения собрания, исходя в том числе из того, что голосование акционера не могло повлиять на результат принятого решения. Аналогичная позиция изложена в постановлении ФАС Восточно-Сибирского округа от 17 июня 2004 г. по делу N А19-19027/03-13-Ф02-2180/04-С2, постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 28 июня 2004 г. по делу N А29-7131/2003-2Э.
По делу N А17-2426/5 от 11 июня 2004 г. ФАС Волго-Вятского округа пришел к выводу о том, что голосование акционера могло повлиять на принятое решение, и суд правильно признал решение собрания недействительным.
Решение собрания является актом органа управления общества, порождающим правовые последствия, связанные с вопросами: кому надлежит управлять данным обществом, какие сделки данного общества могут быть заключены при условии, что на их совершение требуется согласие акционеров, а также со многими другими вопросами деятельности общества.
Согласно ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная).
Иск о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлен в течение года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (ст. 181 ГК РФ).
Законодательство РФ не содержит понятия оспоримости или ничтожности решения собрания акционеров (участников), решения совета директоров, указывая лишь на право их обжаловать.
Недействительная сделка не влечет правовых последствий за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью. Таким образом, признание судом оспоримой сделки недействительной (вне зависимости от того, что она не является ничтожной) означает, что данная сделка не повлекла правовых последствий.
Если полагать, что признание судом недействительным решения собрания означает, что оно не влечет юридических последствий, то любое решение собрания, оспоренное по любым основаниям и признанное судом недействительным по прошествии нескольких лет после его принятия, не влечет юридических последствий с момента его принятия. Таким образом, воля общества на принятие того или иного решения (о назначении генерального директора, совершении крупной сделки) выражена не была и есть возможность оспорить как все сделки, заключенные таким "генеральным директором", так и сделки, на совершение которых было дано согласие участниками оспоренным решением.
Представляется, что необходимо провести градацию решений собрания и совета директоров.
1. Решения, не имеющие юридической силы, не порождающие правовых последствий с момента их принятия, т.е. не свидетельствующие о выражении обществом воли на принятие соответствующего решения.
Дав такую оценку решению, арбитражный суд вправе, по мнению автора, сделать вывод о том, что имущество выбыло из владения общества помимо его воли, так как сделка была заключена без решения уполномоченного органа общества.
Последствия такого вывода - удовлетворение иска об истребовании имущества у добросовестного приобретателя <*>.
--------------------------------
<*> Критерии, по которым можно отнести решения к указанной категории, определены в Постановлении Пленума ВС РФ, Пленума ВАС РФ от 9 декабря 1999 г. N 90/14 и Постановлении Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19.
2. Решения, утрачивающие юридическую силу с момента вступления в силу решения арбитражного суда о признании их недействительными.
Представляется, что, сделав вывод об оспоримости решения (т.е. о том, что оно не является изначально ничтожным, не имеющим юридической силы), арбитражный суд должен исходить из того, что на момент совершения сделки воля общества на отчуждение имущества была выражена и, соответственно, имущество выбыло из владения общества с его согласия. То обстоятельство, что в последующем решение о совершении сделки (назначении директора, ее заключившего) признано недействительным как оспоримое (не ничтожное), не может свидетельствовать об отсутствии у общества на момент заключения сделки воли на ее заключение.
Если считать все без исключения решения собрания оспоримыми и утрачивающими юридическую силу только с момента вступления в силу решения арбитражного суда, то данный подход был бы только на руку нечистоплотным акционерам (зачастую мошенникам), которые, используя грязные технологии, противозаконным путем помимо воли обладателя контрольного пакета акций назначают своего генерального директора с целью распродажи имущества общества в пользу дружественных им третьих лиц по заниженным ценам или в обмен на неликвидные активы.
Если считать, что полномочия такого псевдодиректора прекращаются только после судебного решения о недействительности решения собрания, то в таком случае все сделки, заключенные им по распродаже активов общества, должны считаться заключенными уполномоченным лицом и не подлежат признанию недействительными. То есть цель мошенников в таком случае достигается.
Если генеральный директор был назначен на собрании, решения которого не имеют юридической силы с момента их принятия (ничтожны), то и все сделки, совершенные таким "генеральным директором" от имени общества, должны расцениваться как сделки, заключенные неуполномоченным лицом и не влекующие для общества никаких правовых последствий, за исключением последствий, связанных с их ничтожностью. Автор полагает, что в этом случае воля общества на совершение сделки полностью отсутствует, так как общество в лице своего уполномоченного органа не принимало решения о ее совершении.
В то же время может быть другая точка зрения о том, что решения собрания акционеров о совершении сделки (назначении директора) не имеют юридической силы с момента их принятия в случае, если арбитражный суд установит их недействительность вне зависимости от оснований (например, в связи с тем, что собрание рассмотрело вопрос, не включенный в повестку дня).
Такой подход нарушает права действительно добросовестных приобретателей, так как по иску акционера к обществу приобретатель не участвует и при желании общество всегда может по договоренности с акционером признать иск о признании недействительным собрания акционеров по формальным основаниям.
Например, на собрании принято решение о совершении крупной сделки. Акционер, имеющий 10% акций, в суде доказал, что не был уведомлен о собрании. Общество иск признало (не стало представлять доказательства уведомления акционера). Суд удовлетворил исковые требования о признании недействительным решения собрания, что дало основание обществу (допустим, через четыре года после совершения сделки) истребовать имущество у третьего по счету добросовестного приобретателя, который к тому времени уже произвел капитальный ремонт здания.
Представляется, что, если решение было принято с наличием кворума и в пределах компетенции, а акционер, его обжалующий, не мог повлиять на результаты голосования, данное решение, даже в случае его признания впоследствии недействительным, свидетельствует о выражении воли общества на заключение сделки.
Автор полагает, что арбитражный суд вправе при рассмотрении иска об истребовании имущества от добросовестного приобретателя сделать вывод об отсутствии воли общества на совершение сделки, дав оценку решению собрания общества (совета директоров), как ничтожному, не имеющему юридической силы с момента принятия. При этом не имеет значения, оспорено ли данное решение собрания (совета директоров) в судебном порядке.
Признание судом недействительным решения собрания или совета директоров о совершении сделки или о назначении генерального директора, ее заключившего, является безусловным доказательством того, что имущество выбыло из владения общества помимо его воли при условии, что решение собрания являлось ничтожным, не имеющим юридической силы с момента его принятия, а не с момента вступления в законную силу решения суда о признании его недействительным (оспоримым).
Если будет установлена подложность договора или доверенности на отчуждение акций (долей) общества в связи с поддельностью подписи акционера, то все последующие действия нового псевдоприобретателя и назначенного им генерального директора не могут, естественно, рассматриваться как проявление воли акционера (подпись которого подделана) на сделку с акциями. Соответственно, сколько бы сделок в дальнейшем ни совершалось с похищенными акциями (долями) и с имуществом общества, данные акции (доли), как и имущество общества, можно и нужно истребовать от их приобретателей, чтобы другим "добросовестным" приобретателям не казалось, что они изобрели относительно законный способ быстрого обогащения.
Представляется, что в настоящее время отсутствует четкое определение того, что же, собственно говоря, представляет собой порок воли юридического лица, т.е. что имел в виду законодатель, когда говорил о том, что имущество может быть истребовано у "добросовестного" приобретателя, если оно выбыло у истца помимо его воли.
На практике возникает вопрос: если сделка совершена органом юридического лица с превышением предоставленных ему полномочий по сравнению с тем, как они определены в законе, учредительных документах организации (крупные сделки, сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, сделки, совершенные генеральным директором в нарушение положений устава с нарушением компетенции и т.п.), выражена ли в таком случае воля юридического лица на совершение сделки?
По ряду дел суды признают такое отчуждение имущества совершенным по воле (для целей рассмотрения вопроса о защите добросовестного приобретателя) юридического лица <*>.
--------------------------------
<*> См.: постановления ФАС Московского округа от 12 сентября 2001 г. N КГ-А40/4912-01, ФАС Западно-Сибирского округа от 20 ноября 2000 г. N Ф04/2975-626/А03-2000, ФАС Дальневосточного округа от 1 июля 2003 г. N Ф03-А04/03-1/1485, от 10 декабря 2001 г. N Ф03-А51/01-1/2429.
Такой подход представляется спорным, так как юридическое лицо действует в хозяйственном обороте через свои уполномоченные органы. Если органом, уполномоченным решать вопрос о заключении сделки, является общее собрание акционеров, а сделка совершена генеральным директором без такого решения, то о какой воле общества на совершение сделки может идти речь? Автор полагает, что в таком случае может идти речь только о воле физического лица (директора), связанной с желанием нарушить закон и превысить полномочия, но никак не о воле самого юридического лица. В противном случае любое имущество, отчужденное генеральным директором с превышением полномочий, будет невозможно истребовать.
Если сделка совершена лицом, которое действовало как орган юридического лица, но на самом деле таких полномочий не имело, то отчуждение имущества следует признать совершенным помимо воли собственника - юридического лица. Аналогично, по мнению автора, необходимо рассматривать случаи заключения сделки лицом, действующим по доверенности, в случае если данное лицо превысило свои полномочия, указанные в доверенности, за исключением случая, когда собственник имущества одобрил впоследствии такую сделку <*>.
--------------------------------
<*> См.: постановления ФАС Московского округа по делу от 6 мая 2003 г. N КГ-А40/2779-03, от 10 сентября 2003 г. N КГ-А40/6417-03.
Очевидно, что об отсутствии воли общества на совершение сделки свидетельствуют все случаи списания ценных бумаг по подложным документам <*>.
--------------------------------
<*> См.: постановления ФАС Московского округа от 11 марта 2003 г. N КГ-А40/505-03, от 18 июня 2001 г. N КГ-А40/2854-01, от 11 апреля 2001 г. N КГ-А40/1563-01; постановление ФАС Северо-Западного округа от 18 февраля 2003 г. по делу N А56-8121/01; постановление ФАС Уральского округа от 29 октября 2002 г. N Ф09-2625/02-ГК.
Высший Арбитражный Суд РФ до настоящего времени не высказал четкой позиции по данному вопросу.
Интересным с данной точки зрения представляется Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 3 августа 2004 г. N 2341/04. Так, суд установил, что здание отчуждено акционерным обществом путем внесения в уставный капитал другого общества.
Решение совета директоров о совершении данной сделки признано недействительным по решению арбитражного суда в связи с тем, что оно принято путем заочного голосования.
ВАС РФ указал на то, что в соответствии со ст. 302 ГК РФ, признав, что здание выбыло из владения собственника помимо его воли, суд правомерно обязал возвратить истцу спорное имущество.
Интересной представляется позиция, изложенная в постановлении ФАС Московского округа от 11 октября 2001 г. по делу N КГ-А41/5680-01:
"ЗАО "Компромисс" обратилось в Арбитражный суд с иском к ОАО "Люберецкий завод "Торгтехника" о признании недействительным соглашения о расторжении договора аренды, ссылаясь на то, что соглашение подписано неуполномоченным лицом - генеральным директором, назначенным на внеочередном собрании акционеров, проведенным с нарушением закона.
Истец сослался на то, что информация о проведении собрания надлежащим образом до сведения акционеров доведена не была, что лишило возможности акционеров принимать участие в собрании (участвовало 2 акционера).
Суд сослался на п. 9 Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 2 апреля 1997 года N 4/8, согласно которому в случаях, когда стороны в обоснование своих требований по иску ссылаются на решение собрания акционеров, но при этом судом будет установлено, что данное решение было принято с нарушением компетенции, в отсутствие кворума либо иным существенным нарушением законодательства, суд должен исходить из того, что такое решение не имеет юридической силы независимо от того, было ли оно оспорено кем-либо из акционеров или нет, и разрешить спор, руководствуясь нормами закона. С учетом изложенного, суд не принял во внимание решение собрания о назначении генерального директора и указал на то, что соглашение о расторжении договора аренды подписано неуполномоченным лицом.
Представляется целесообразным в Законе об АО предусмотреть норму следующего содержания.
Решение собрания акционеров (совета директоров) недействительно по основаниям, установленным Законом об АО, в силу признания его таковым судом (оспоримое решение) либо независимо от такого признания.
Решение собрания акционеров (совета директоров) общества, принятое в отсутствие кворума для принятия решений или с нарушением компетенции, является недействительным, не имеющим юридической силы с момента его принятия и не порождающим правовых последствий, независимо от признания его недействительным судом. При определении кворума надлежит руководствоваться данными системы ведения реестра акционеров на дату проведения собрания.
Такое решение свидетельствует о том, что воля общества на принятие данного решения не была выражена с момента его принятия.
Оспоримое решение утрачивает юридическую силу с момента вступления в законную силу соответствующего судебного акта.
Если сделка от имени общества заключена генеральным директором (или лицом по доверенности от него), в то время как генеральный директор был назначен на основании ничтожного решения собрания акционеров (совета директоров), принятого с нарушением компетенции или в отсутствие кворума, т.е. помимо воли общества, то данная сделка является ничтожной, не имеющей юридической силы с момента ее совершения, как совершенная помимо воли общества, вне зависимости от признания ее таковой судом.
Если решение о совершении сделки согласно Закону об АО отнесено к компетенции общего собрания акционеров или совета директоров общества, а сделка заключена в отсутствие данного решения или при наличии данного решения, но принятого с нарушением компетенции или в отсутствие кворума для принятия решений, то данная сделка является ничтожной, не имеющей юридической силы с момента ее совершения, как совершенная помимо воли общества, вне зависимости от признания ее таковой судом.
Имущество, выбывшее из владения собственника (акционерного общества) помимо его воли, подлежит истребованию в судебном порядке по иску собственника из чужого незаконного владения у добросовестного приобретателя вне зависимости от того, знало или не могло знать данное лицо о том, что собственник не выражал воли на отчуждение имущества.
Представляется, что Высший Арбитражный Суд РФ, не дожидаясь соответствующих изменений в Закон об АО, вправе дать вышеуказанное разъяснение как не противоречащее законодательству РФ в целях выработки единой правоприменительной практики по такому крайне важному вопросу.
Вопрос о необходимости введения градации решений собраний на ничтожные (заведомо не имеющие юридической силы) и оспоримые не является чем-то революционным в правовых доктринах зарубежных стран. Так, Закон об акционерных обществах Германии 1965 г. (§§ 241, 243) прямо предусматривает основания ничтожности решения общего собрания и основания для оспаривания решения собрания.
Согласно ст. ст. L225 - 121 Торгового кодекса Франции (Code de Commers) решения собрания акционеров, принятые с нарушением требований закона (в отсутствие кворума, по вопросам, не включенным в повестку дня, и др.), объявляются ничтожными. Другие допущенные нарушения могут свидетельствовать о том, что решение подлежит аннулированию, однако до момента аннулирования оно действительно.
Согласно законодательству Швейцарии решения также делятся на ничтожные и оспоримые (art. 706b, 706 Code des оbligations).
Кроме того, представляется целесообразным дать разъяснение по следующему вопросу. Согласно Закону об АО, Закону об ООО, Постановлению Пленума ВАС РФ и ВС РФ от 9 декабря 1999 г. N 90/14, Постановлению Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. N 19, суд вправе оставить в силе обжалуемое решение с учетом всех обстоятельств дела, если:
- голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования;
- допущенные нарушения не являются существенными;
- решение не повлекло убытков данному акционеру.
При этом совокупность всех этих признаков является обязательным условием.
Возникает вопрос: возможна ли ситуация, когда при наличии всех данных составляющих в совокупности решение собрания все же необходимо признать недействительным?
Представляется, что такая ситуация невозможна. Судебная практика свидетельствует, что, признавая решение собрания недействительным, суд в обязательном порядке должен прийти к выводу о том, что хотя бы один из этих признаков присутствует.
В целях ограничения "судейского усмотрения" в такой ситуации необходимо в Законе об АО и Законе об ООО предусмотреть норму следующего содержания.
Решение собрания не может быть признано недействительным, если:
- голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования;
- допущенные нарушения не являются существенными;
- решение не повлекло убытков данному акционеру.
В противном случае даже при несущественных нарушениях, которые могут быть допущены при организации и проведении собрания, не исключена возможность того, что суд, по своему усмотрению, может признать решение собрания недействительным, в то время как голосование акционера не могло повлиять на результаты голосования и решение не повлекло убытки для акционера.
Законы РФ и постановления Пленума ВАС РФ говорят о том, что суд вправе (но не обязан) оставить в силе решение собрания при наличии вышеуказанных признаков.
Таким образом, теоретическая (и, самое главное, практическая) возможность для суда признать недействительным решение, даже в случае, если оно не причинило убытков, не было существенных нарушений и голосование истца не могло повлиять на принятое решение, порождает болезненные для судебной системы вопросы об ангажированности суда, коррупции, некомпетентности и т.п.
При этом необходимо иметь в виду, что под существенными нарушениями в данном случае необходимо понимать нарушения, допущенные в организации и проведении собрания не только в отношении истца (акционера), но и в отношении других акционеров, так как именно вследствие совокупности голосов нескольких акционеров, в отношении которых были допущены аналогичные нарушения, голосование таких акционеров могло повлиять на принятое решение. Неуведомление о собрании акционера, владеющего 1% акций, в совокупности с доказательствами факта неуведомления и других миноритарных акционеров, тоже должно рассматриваться как существенное нарушение.
Проблемным также является вопрос об оспаривании решений совета директоров общества. Отсутствуют какие-либо разъяснения по вопросу о том, при каких условиях решение совета является заведомо не имеющим юридической силы, а при каких оспоримым. Кроме того, в Законе об АО и Законе об ООО отсутствует указание на то, в течение какого срока может быть обжаловано решение совета директоров, что приводит к применению судами общего срока исковой давности (три года), в то время как для обжалования решения собрания акционеров установлен сокращенный срок - шесть месяцев (ст. 49 Закона об АО). Это приводит к тому, что, пропустив срок на обжалование решения собрания, акционер может обжаловать решение совета директоров о созыве собрания, после чего подать заявление о признании решения собрания недействительным, ссылаясь на то, что не пропустил срок на обжалование решения собрания, так как узнал о незаконности решения о его созыве только после вступления в силу соответствующего судебного акта.
Представляется целесообразным унифицировать подход к обжалованию решений совета директоров по аналогии с обжалованием решений собрания, установив те же критерии по ничтожности или оспоримости решения совета директоров и сокращенный срок на обжалование решений совета директоров.
Вход
Регистрация
Правила
FAQ
Поиск
Фото
